Магические узы - Страница 25

Чернокнижник Гориан призвал в вотчину свободолюбивый народ аггелов, ставший впо-следствии еще одной жертвой хитроумного плана по захвату мирового господства. Сейчас ни-кто не скажет, по какой причине Старейшины аггеловских племен приняли сторону Гориана, но до сих пор каждый аггел ощущает на себе отголосок этой фатальной ошибки. Хочу заме-тить, что здесь имеется историческая несправедливость, ведь в армию Гориана входили наем-ники из людей, враждебные южные эльфийские кланы, гномы, изгнанные с территории Ураль-ских гор, и скитавшиеся тролли. Другими словами, каждая раса приняла участие в уничтоже-нии, а потом и в восстановлении мирного уклада.

Война Гориана, Черного диктатора, как его назовут позже, началась с нападения на близлежащую Ветиховскую вотчину, по первому требованию и без малейшего сопротивления открывшую ворота города. Маги Ветиха приняли нового 'друга' практически с распростерты-ми объятиями, так сильно хотели выгнать из Совета города аггеловскую интеллигенцию и по-живиться богатствами соседних вотчин. Желание сопротивляться появилось лишь после того, как мировой общественности стало ясно, что Гориан не собирался делиться властью и желал оставаться единственным полновластным владельцем мира…

… В конце доклада обычно делают вывод. Мой вывод таков, что, безусловно, черно-книжник Гориан Менский, является злым гением прошлого столетия, но лишь ему мир обязан объединением и светлым настоящим, в котором мы, друзья, сейчас превосходно существуем'.

Из доклада по истории, представленного на студенческой конференции по теме 'Мировая война: правда и вымысел' студента пятого курса исторического фа-культета ГУВ (Городского Университета Ветиха) Ратмира Всеволодовича Ветрова.

Единственный доклад, вызвавший живейший интерес засыпавшей публики. Уже на следующий день студент Ветров, лучший ученик курса, был представлен к отчислению. Подобное решение ректората повлекло за собой студенческие вол-нения, остановившие занятия на две недели. Выступления студентов закончи-лись лишь с принятием решения об испытательном сроке для смутьяна. В каче-стве наказания студента Ветрова лишили красного диплома.

Уже через четыре года Ратмир Всеволодович Ветров достигнет поразительных успехов в исследованиях. Он защитит диссертацию по теме 'Новые артефакты черной магии', и получит приглашение к преподаванию истории студентам.

Этот кошмар никак не хотел заканчиваться. Меня уносило в молочно-белом тумане, за-тягивая и кружа на волнах. Казалось, что кто-то нес меня на руках, потом будто бы осторожно уложил на заднее сиденье автокара, и вокруг запахло дорогой кожей салона. В голове звенело, и все время навязчиво звучали чужие раздражающие разговоры на чужом языке. За затемнен-ным стеклом плыли бесконечные поля, мелькала кромка зеленого леса. Перелесок превратился в смазанную стену, словно кто-то провел по свежей краске сухой кистью. Туман беспрерывно качался, и к горлу подступал комок.

В причудливом странном сне я согнулась пополам, стоя на обочине, колени подгиба-лись, и желудок выворачивало наизнанку. Меня сотрясало от приступа тошноты, а тот, второй, с пронзительно черными глазами и в вязаной шапочке, натянутой по самые брови, деликатно отвернувшись, сидел за рулем и терпеливо ждал.

В конце концов, мне привиделось, будто бы мы плыли по хорошо укатанной дороге, и прекрасный замок, один из прежних родовых гнезд магов-аристократов, давно превращенных в дорогущие гостиницы и открытые для посещений музеи, будто бы парил на фоне серого дожд-ливого неба. Кружение никак не останавливалось. Меня разворачивало по спирали, уносило в глубокую воронку на самое дно тумана…

Я дернулась и резко открыла глаза.

Голова не просто болела, прямо-таки раскалывалась. Взгляд уперся в слепое огромное окно, по стеклу змеились струйки дождя, и от ветра билась ветка. Капли гулко барабанили по крыше. Просачиваясь через течь, они скользили по деревянной балке и звонко падали в под-ставленную лохань. В крошечной холодной комнатенке было бы темно, если бы не единствен-ный неяркий светильник. Желтоватый магический шар плыл от потоков сквозняка, проникав-шего через рассохшиеся рамы.

Я застонала, потирая виски, и замерла от неожиданного открытия. Руку с браслетом кто-то аккуратно забинтовал, и она больше не ныла! Подскочив на месте, я поняла, что лежу в высохшей измятой одежде на большой кровати с неустойчиво-плывущим матрасом и с несвежими простынями. Мои ботинки из кожи, сморщившиеся и заскорузлые, валялись на полу. Через распахнутую дверь доносились голоса, заставившие меня замереть. Те, кто находился в соседней комнате, без всяких сомнений, обсуждали мою персону и украшение, вросшее в мою руку.

— Она не похожа на мага, — произнес один насмешливый голос, принадлежащий мужчи-не.

— Она обманула браслет, — ему тут же ответили басовитым баритоном, чуть съедавшим согласные.

— Как можно обмануть артефакт черной магии? — усомнился первый.

— Можно. Она, скорее всего, приняла какой-нибудь магический энергетик, — предполо-жил второй, — один из тех, что глотают отпрыски колдовских фамилий.

В голове так шумело, что никак не получалось уловить суть рассуждений. Они упоми-нали энергетики для слабеньких магов, поддерживавших в себе доставшиеся от родителей кро-хи магических силенок. Конечно, такие препараты в лавке простого травника не купишь. Женьшень считалась страшной контрабандой, к примеру, и за провоз чудодейственного корня даже срок имелся − от пяти до пятнадцати лет. Знаю наверняка — отец рассказывал.